Здесь мы скажем несколько слов о Достоевском, творчество которого является составляющей мыслительного гумуса, из которого произросла Хайдеггеровская философия. Для понимания природы мысли Достоевского необходимо иметь в виду реальность жизни России его времени.
Во второй половине 19 века всепроникающая капиталистическая волна разрушила обычайные, моральные и религиозные фундаменты русского общества и поставила под вопрос царский порядок, имевший абсолютистский характер. Феодальная России основывала политическую стабилность на том, что крестьяне были привязаны к земле. Упразднение крепостничества (1861 г.) и развитие промышленного производства привело к развитию городов и созданию все более многочисленного гражданства и рабочего класса. Миллионы крестьян стали наемниками новых капиталистических господ и были подвергнуты беспощадной эксплуатации. Все большее число людей жило в экзистенциальной неизвесности и нужде. Не было политических институтов, дающих возможность направлять возрастающее недовольство угнетенных путем легальных политических течений. Политическая жизнь была уничтожена полицейским террором, ликвидациями тайных служб и массовыми изгнаниями в Сибирь. Борьба против царского абсолютизма основывалась на акциях протеста последователей идей „декабристов“ и „народников“, а также на аттентатах анархистских групп, пытающихся своим фанатическим волюнтаризмом противостоять государственному террору. Идея социализма становилась основой классового самосознания рабочих и их политической организованности. Студенческая молодежь становилась рассадником новых идей и носителем политического радикализма. В России второй половины 19 века царил политический хаос.
Развитие капитализма вырвало „русского человека“ из его тогдашнего духовного очага и больше он не мог найти опору в традициональном образе жизни, в церкви и царском режиме. Ценностный горизонт старого общества и традициональные общественные отношения исчезали во все более глубоком капиталистическом болоте, а новый ценностный горизонт и новые институты нигде не были видны. Человек был брошен в мир, в котором он должен был судорожно бороться за выживание. В таких условиях ему не оставалось ничего другого, кроме как в самом себе искать опору для защиты своего человеческого интегритета.
Религиозный мистицизм Достоевского – непосредственное последствие потери веры в разум. В его философии установлен раздор между разумом, у которого нет конкретной общественной опоры и который поэтому все релятивизирует, и потребностью действовать для того, чтобы человек выжил и подтвердил свое человеческое существование. Так как человек не мог найти опору в разуме, который сам по себе предлагает различные решения, которые только тревожат человека и не дают ему действовать, Достоевский предлагает ему опору в виде „свободной воли“, которая основывается на сильном характере, путем которого человек должен был бы реализовать свою жизненную мощь и вытесненные потребности.
Свобода, по правилу, определяется как воздержание от угрозы свободе других, которая основывается на частной собственности, а не определяется как освобождение от тирании мощных и классового порядка – как свобода от существующего, но за новый мир. И у Достоевского „свободная воля“ подразумевает не стремление человека противостоять неправде и бороться за праведный мир, а подразумевает олицетворение вытесненного существа человека, которое является продуктом существующего мира. Достоевский настаивал на предоставлении свободы капиталистическим образом дегенерированному человеку, который пытается реализовать свои вытесненные потребности таким образом, который ему диктирует властвующий порядок. Типичный пример – игрок. Игрок не возможен без игры, а игра не возможна без порядка, в котором создаваемые человеком ценности отчуждаются от него и становятся мощью судьбы. Игра – искушение мощи, которая властвует в капитализме, и как таковая является игрой со смертью.
Чтобы предупредить превращение жизни в беспощадную борьбу между людьми, руководимыми неограниченной „свободной волей“, Достоевский стремился построить моральное сознание, которое будет оградой от преступной самоволи. Оно дано в идее „бога“. Вместо веры в разум вера в „бога“ должна была обеспечить выживание общества как сообщества „христианских душ“. Таким образом вместо антагонизма в разуме установлен антагонизм между деятельной волей и моральным (само)сознанием. Точно так же, как Кант пытался эту проблему решить формально-логическим образом и с помощью абстрактного гражданина (трансцендентальное Я), так и Достоевский пытался эту проблему превозойти с помощью абстрактного христианина. Кантовское гражданское моральное (само)сознание заменяется христианским моральным (само)сознанием.
У Достоевского не хватает саморефлексии человеческой экзистенции на основе конкретной исторической ситуации, в которой находится общество, что значит, не хватает саморефлексии человека как конкретного исторического и общественного существа. В его философии нет провидческого сознания, и в этом контексте – нет критерия, по которому необходимо действовать, имея в виду историческое развитие общества, а это значит, возникновение гражданского мира. Достоевский руководствовался не разумной альтернативой, основывающейся на эмансипаторских потенциалах общества, предоставляющих возможность для развития провидческого сознания и создания политических движений, которые создадут новый мир, а на индивидуальной экзистенции и религиозном мистицизме. Речь об атомизированном члене разлагающегося аристократического класса, находящемся в мире, который он не понимает в контексте его исторической быстротечности, а тем самым и себя не понимает как конкретное историческое существо. Достоевский не пытался построить новое общество, он пытался предупредить распад царского порядка и властвующего духовного свода, который основывался на ортодоксном мышлении. Он противопоставил прогресу, который основывался на развитии капитализма и создании гражданского общества, политическую стабильность России. Достоевский видел в самых развитых капиталистических странах Европы не возможное будущее России, а ее пропасть.
Достоевский не принадлежал ни одному общественному классу. Поэтому все его считали своим. Обнищавший дворянин, без собственности и денег, чтобы быть капиталистом, по образованию и пониманию жизни далекий от крестьян и рабочих, солдат по нужде, бунтарь по природе, слабого здоровья и с еще более слабым характером… Его способность сжать в своих героях жизнь с ее противоречиями привела к тому, что все принимали его как „своего писателя“. Достоевский был политическим реакционером, но его „русская душа“ была на столько просторна, что в ней могли найти приют люди из всех общественных слоев. Достоевский не создавал своих героев, исходя из своей философии, а его философия представляла собой синтез жизненной философии его героев. Жизнь в ее непосредственности представляла собой источник его мысли. Это является тем, что дает убедительность его героям и жизненность его философии.
С сербского перевела Татьяна Джурашкович